Фараон Эхнатон и установление единобожия в Древнем Египте

Фараон Эхнатон, который правил Древним Египтом с 1353 (или 1351) до 1336 (1334) года до н. э., являлся одним из первых религиозных реформаторов в истории.

Так, многочисленные документы и изображения сохранили нам черты внешнего и внутреннего облика этого фараона и позволяют нам довольно подробно восстановить его жизнь и деятельность.

Живя в ту эпоху, когда высшие слои жреческой аристократии, упорно стремясь к расширению своей власти, уже начали накладывать свою тяжелую руку на страну и на население, Эхнатон тотчас же после своего вступления на престол начал решительную борьбу с фиванским жречеством.

Для того, чтобы подорвать его экономическое могущество и его влияние на народ, Эхнатон сделал смелую попытку реформировать египетскую религию.

Он заменил древнее и традиционное многобожие религией единого солнечного божества, а культ Амона заменил культом нового бога Атона, изображавшегося в виде солнечного диска с бесчисленным количеством лучей. Эту новую монотеистическую религию Эхнатон объявил государственной религией Египта, провозгласив себя верховным жрецом и «великим ясновидцем» нового солнечного бога.

Вместе с тем, он приказал упразднить во всей стране культ Амона, стереть на всех памятниках имя ненавистного ему бога, не пощадив даже при этом имени своего родного отца Аменхотепа III.

Чтобы еще сильнее подчеркнуть свой окончательный разрыв с фиванским жречеством и с религией Амона, фараон уехал из Фив в новую, построенную им столицу Ахетатон и переменил свое старое имя Аменхотеп на новое имя Эхнатон, содержащее в себе имя нового солнечного бога.

Проводя эту крупную религиозную реформу, имевшую своей целью подорвать социально-экономическую мощь и политическое влияние фиванского жречества, Эхнатон, конечно, должен был опираться на те слои населения, которые были недовольны деятельностью всесильного фиванского жречества. Это были в первую очередь представители провинциального жречества, оттесненные жрецами Амона на задний план, а затем те средние слои и трудовые массы населения, которые стонали под бременем налогов и всякого рода поборов.

Многие черты сходства сближали новую религию солнечного бога Атона с древним культом бога солнца Ра, почитавшегося в Гелиополе, что ясно указывает на близость Эхнатона к кругам гелиопольского жречества. Ближайшие сподвижники Эхнатона, как например визирь Рамозе, главный придворный строитель и ваятель Бек, верховный жрец нового солнечного бога Мерира, главный военачальник Май, верховный судья и начальник судебной палаты Яхмос, начальник царского казначейства Туту и другие, очевидно принадлежали не к древней аристократии, а были, в полном смысле этого слова, креатурами фараона. Они сами откровенно пишут об этом в своих надписях. Так, например, Май сообщает о себе следующие подробности:

«Он (т. е. Эхнатон) осыпал меня милостями, как песком. Я стал первым из старших, начальником Рехит. Мой господин возвышал меня, так как я следовал его учению. Я слушал его голос непрестанно».

Еще более ясны следующие его слова:

«О ты, многообразие Нилов, мой бог, изливающий ежедневно воду, сотворивший меня, добротой которого я живу».

Вполне естественно, что эта непримиримая борьба Эхнатона с фиванским жречеством должна была вызвать отпор со стороны последнего. Жрецы организовывали заговоры и покушения против смелого царя-реформатора. На это указывает одно изображение, сохранившееся в гробнице Маху — начальника полиции новой столицы.

Мы видим на этом изображении, как Маху получает какое-то тревожное известие. Он вскакивает на колесницу и привозит пленников — одного египтянина и двух иностранцев с острыми бородками и длинными волосами,— очевидно, заговорщиков. Маху доставляет их к визирю и к высшим чиновникам. Радуясь открытию заговора, визирь воздает хвалу богу Атону и царю.